Крестили меня еще в детстве, но до этого в храме я была только по большим праздникам и то не часто. А еще иногда заходила в них с мамой поставить свечку. Зачем и для чего тоже особенно не вникала. Для меня тогда это было сродни: «поставь свечку и загадай желание». Мне там нравилось, но было неловко и совершенно ничего не понятно.
Помню, что первые хоть сколько-то осознанные мысли про веру посетили мою голову после прочтения Достоевского «Братья Карамазовы». И тогда же я первый раз съездила в монастырь Ганина Яма. Там же в одну из поездок папа купил мне новый крестик, который мне очень понравился. Спереди было распятие, а с обратной стороны маленькая икона Николая Чудотворца. Всю обратную дорогу домой я перебирала его на шее и не могла отделаться от странного ощущения чего-то очень важного, того, что произошло сегодня.
С того момента я этот крестик не снимала, хотя до этого носила предыдущий от случая к случаю.
Прошло довольно много лет.
Я окончила университет, вышла замуж, работала и медленно и неуклонно скатывалась в клиническую депрессию. Нарушился сон, аппетит. Апатия ко всему. Кошмары. В попытке как-то справиться с длительной, затяжной и, что печально, вовремя не диагностированной депрессией, пошли в ход одна за другой зависимости. Сигареты. Алкоголь.
Начали портиться отношения с родными. Появились ссоры. Ругань. Как рефлексивному, эмпатичному человеку, да и в целом, «хорошей» девочке, мне было почти невыносимо ощущать, что я совершенно потеряла контроль над своей жизнью и что своим поведением я причиняю боль близким. Разочаровываю их. Все это вызывало огромное чувство вины. Даже сейчас, когда все это далеко в прошлом, я не могу спокойно вспоминать тот период жизни, и то распирающее чувство дикой вины. Иногда мне казалось, что оно может меня раздавить как муху и уничтожить. Все это на уязвимую психику тогда действовало крайне печально, делало меня до отчаяния несчастной.
В какой-то момент мой брат Миша Попов, который к тому времени уже был в нашем храме какое-то время, уговорил меня на беседу с батюшкой. С отцом Игорем.
Почему-то мне было жутко страшно. Помню, как ехала в такси и в моей голове рисовалась картина, как суровый батюшка посмотрит на меня и скажет, что таким как я тут не место. Сейчас даже смешно, а тогда смешно ну совсем не было.
Помню, что как педагога-психолога, первое, что поразило меня на беседе - был ее светский тон. Любимая по работе терминология. Я точно не знаю, чего я ожидала, но то, что я ожидала не этого – это факт. Стало понятнее и не так страшно. Правда, не надолго. И когда батюшка в какой-то момент спросил меня, что я должна Богу, как крещеная православная христианка, я опять занервничала.
Отчётливо отпечатался в голове момент, как я сижу, разглаживаю несуществующие складочки на юбке и судорожно вспоминаю, чего я там такого должна Богу. Может молитвы читать? Может на службы ходить? Не помню, что я пробубнила в ответ смущенно, но когда батюшка, ласково мне улыбаясь, сказал «быть счастливой»…было чувство, что внутри со звоном лопнула натянутая до предела струна. Я сидела, по щекам катились слезы, а в голове крутились мысли, что последние пару лет живу в ощущении, что никакого счастья я не заслуживаю.
Да, потом были курсы трезвения. Брат ходил со мной и очень поддерживал. Муж, хоть и не крещеный, тоже поддерживал, как мог. С большим уважением помогал мне влиться в эту новую реальность. Помогал с учебой в катехизаторской школе.
Первую свою исповедь особо не помню, как и первое причастие. Помню, что это был год огромного ощущения Божьей помощи. Каких-то чудесных откровений. Меня как выдернуло из этого порочного круга боли, вины, зависимости и еще большей вины и боли.
А вот что я помню в деталях, так это первую свою пасхальную службу. Ощущение предвкушения, восторга, радости и настоящего абсолютного детского счастья в момент, когда услышала «Христос воскресе!», когда ощутила, что это не просто фраза, а вот, это происходит сейчас! Тут! Среди нас!
Потом это самое детское незамутненное восторженное ощущение полного счастья будет у меня появляться иногда на службах. Звенящее солнечное чувство легкости и прозрачности. Любви ко всем, кто стоит рядом. Все это будет появляться в какие-то особенные моменты. На венчании любимых Родителей, которые следом за нами пришли в храм. На крещении племянников. На каких-то совершенно обычных службах, в момент, когда мама читает на клиросе, а папа с братом пономарят в алтаре. В Израиле у Гроба Господня. В Турции в Мир Ликиях. И в простой деревенской церкви, в которой когда-то меня маленькую крестили.
Конечно, сейчас бывают разные периоды. Иногда я просто заставляю себя пойти на службу, устав от работы и бытовых дел. И это тоже часть моего пути, моя ежедневная маленькая борьба за то, что правильно.
Помню, как батюшка тогда, на первой беседе, сказал, что все, что со мной произошло, не делает меня плохим человекам, а делает меня человеком, у которого есть этот эмоциональный опыт за плечами и опыт выхода из этого состояния.
7 лет в храме. 7 лет трезвости. 7 лет совершенно нового уровня трепетных отношений с родными. И, однозначно - самые счастливые, глубокие, искренние, добрые, чистые и настоящие 7 лет с Богом.
Низкий поклон и огромное спасибо отцу Игорю за все.
Спасибо всему приходу, чьи улыбки каждый раз помогают почувствовать себя «как дома».
Божьей помощи нам всем.